Госпожа Вавилова не верила ни в ангелов, ни в чертей. Все пятьдесят лет своей жизни не верила. Зато они в нее верили, а может быть, им просто стало скучно. В итоге душа женщины отправилась в другой мир, где царит позднее Средневековье, где слова честь и верность еще что-то значат, где дружба и предательство идут рядом и где от решений одного зависит жизнь многих. С любой проблемой была готова справиться Виктория Викторовна, кроме одной. Ее душа попала в тело опального бастарда последнего короля, конта Алана Валлида, а этот конт тот еще подарок: и убивал, и насиловал, и грабил. Да и вообще мужчина, между прочим. Вот вы попробуйте просуществовать в мужском теле, обладая женской душой!.. Но зря те, кто подарил ей этот шанс, думают, что смогут контролировать эту неугомонную душу. Ха! Наивные!
Из серии: Практическая психология
* * *
компанией ЛитРес .
Пришли братья в новый мир, оглянулись и принялись за дело.
Ирий создал луга и поля, а Вадий сотворил горы неприступные и болота топкие.
Видя это, создал Ирий моря, а Вадий бросил в них горсть соли, и стала вода непригодна для питья.
II Песнь ЖитияВиктория не спала. Она сидела на кровати и пялилась на мерцающий огонек единственной свечи, горящей в железном канделябре. Голова буквально пухла от мыслей. Хотелось сжать виски ладонями и завыть.
Каким же законченным негодяем нужно быть, чтобы вот так хладнокровно убить своего отца? Чтобы систематически избивать слуг, издеваться над рабами, насиловать крестьянок? Теперь ей понятен страх, который периодически мелькает в глазах Берта. Конт Алан приказал повесить раба только за то, что в птичник забралась ласка и утащила одну курицу. Псих. Недаром его боится собственная жена.
Неприятное ощущение. Словно тебя обвиняют в преступлении, которое ты не совершала. И ей теперь с этим жить.
– Где бы ты сейчас ни находился, Алан Валлид, я желаю тебе гореть в аду и чтобы черти отрывали от тебя по маленькому кусочку раскаленными щипцами!
Только вот есть ли он, этот ад? Виктория нахмурилась. Она прекрасно помнила свою прежнюю жизнь, но что случилось после смерти – исчезло из ее памяти. Осталось лишь несколько слов на желтом листе бумаги: «Лучше жить, чем просто сдохнуть. Дышать, совершать безумные поступки, не боясь умереть, потому что теперь я точно знаю, что смерть – это еще не конец. Но как же там скучно!» Когда она это написала, она тоже не помнила, но не доверять себе повода у нее не было.
Да уж, посмертие – врагу не пожелаешь. Тело самоуверенного, жестокого, эгоистичного, себялюбивого отморозка. Один плюс – имидж создавать не надо. Зато все остальное – минусы.
Рэй и Нанни все же рассказали новому конту правду. И теперь Виктория мучительно соображала, что ей с этой правдой делать. Она вскочила на ноги и заковыляла по комнате, разгоняя мышей, шуршащих в соломе. Так думать было легче.
Страна Галендас, куда ее занесло после смерти, состояла из разрозненных самостоятельных территорий с постоянно меняющимися очертаниями. Границы между владениями были весьма зыбки, особенно в горах и лесах. Земли, как и рабов, можно было продавать, дарить, менять, отбирать и завоевывать. Верховным сюзереном для всех являлся король. В стране существовали единые системы меры, длины и расчетов. Золотые монеты печатал только королевский монетный двор, серебро и медь – монастыри Храма. На большей территории мира поклонялись двум богам – светлому Ирию и темному Вадию. И только горцы и островитяне придерживались древней религии и веровали в духов предков, да друиды общались с духами природы.
Судя по рассказам Рэя, конт Валлид старший был женат на красивой женщине. Очень красивой. Странно распорядилась судьба. У конта не имелось детей, и король был молодым бездетным вдовцом, для которого подыскивали очередную подходящую невесту среди соседских принцесс. В то время земли конта находились в нескольких часах езды от столицы. Балы, охоты, пиры… Король слыл бабником и, естественно, не смог пройти мимо красавицы-контессы. Их роман длился почти год, после чего женщина поняла, что беременна. Когда она была в начале срока, король погиб – банально утонул в реке на радость врагам.
От гражданской войны страну спас Наместник Храма. Его Искореняющие за одну ночь арестовали всех смутьянов, избавились от недовольных, а на трон посадили регента – дальнего родственника короля, трехлетнего мальчишку, страдающего скудоумием. Несколько лет назад был заключен договор с соседним государством о браке регента с младшей принцессой. Теперь ждали, когда невесте исполнится шестнадцать лет, потому что по законам ее страны девочка становилась совершеннолетней именно в шестнадцать, а не в четырнадцать, как в Галендасе.
Фактически с тех пор страной правил Наместник.
В один из тех давних дней конта Валлида вызвали во дворец. Что там произошло – никто не знает, но в течение суток конт собрал верных ему людей, рабов, погрузил на телеги скарб, в карету – беременную бастардом короля жену, и длинный обоз направился в сторону моря. Новые земли конта Валлида были больше предыдущих владений, и многие восприняли это как милость регента. Но конт всегда говорил верному Рэю, что это ссылка. Фронтир никогда не был местом, куда отправлялись добровольно.
В положенный срок контесса родила здорового крепкого мальчика, обладающего отличительной чертой королевского рода – редкими для этого континента черными как смоль волосами и темно-серыми, почти черными глазами. Те, которые видели короля, сразу замечали несомненное сходство. Но конт Валлид позаботился, чтобы таких осталось как можно меньше. Двое. Верная нянька виконта Рэй Молчун и кормилица Нанни, ставшая впоследствии любовницей конта. Мать Алана умерла при загадочных обстоятельствах, когда ему было полгода. Говорили, что она отравилась, но Нанни в это не верила. Слишком контесса любила жизнь. Теперь, после смерти старого конта, о тайне рождения Алана знали трое – он, вернее Виктория, пребывающая в его теле, Рэй и Нанни.
– Черт! Я имею все права на королевский трон. А оно мне надо?
Виктория задумалась. Власть – огромная ответственность и огромное испытание. И свобода, которую она дает, – лишь иллюзия. А поэтому забудем. До поры до времени. Потому что что-то подсказывало, что забыть об этом полностью ей не позволят. Нет, надо же… бастард последнего короля. Никак боги решили пошутить. Виктория остановилась напротив белеющей во мраке комнаты вышивки.
– Интересно, кто из вас пишет литорею моей жизни? Это ведь твоя работа? – Она ткнула пальцем в изображение Вадия.
Бог промолчал. Лишь замерцал в неровном свете бисер на рукояти его меча.
Сегодня она впервые покинет комнату. Страшновато. Женщина непроизвольно оттягивала этот момент до последнего. Эта комната стала своего рода убежищем, берлогой, куда Виктория спряталась от новой жизни. Спряталась, как испуганный кролик в норку. Но вечно прятаться нельзя. Нужно жить. Больше оттягивать выход в мир невозможно. И так по замку пошли слухи об одержимости молодого хозяина. Придется держать ухо востро и следить за собой, чтобы не выдать своей некомпетентности.
Конт, обхватив себя за плечи, сел на кровать, невидяще уставился в окно. Там, за окном, лежал новый мир. Как он встретит чуждую ему душу? Примет ли?
– Обоз! Вижу обоз! Всадники и телеги! – раздался приглушенный толстыми стенами крик.
Наступила тишина, чтобы спустя мгновение наполниться множеством звуков. Низкий завывающий лай-плач тау, ржание лошадей, крики и топот подкованных сапог по коридору за стеной. Виктория вскочила на ноги и остановилась в нерешительности. Сердце громко стучало о ребра, руки тряслись, во рту пересохло, а воздух вдруг стал вязким. Она бросилась к двери, но протянутая рука застыла над массивной кованой ручкой. Что делать? А если это нападение? Что она сможет? Она ведь никогда… А может быть, лучше переждать?
Отставить! Это твой замок! Это твои земли и твои люди! Ты никогда не была трусом! Что ты теряешь? Всего лишь жизнь, а умирать теперь не страшно, потому что ты знаешь: после смерти тоже есть бытие. Так что тебя пугает, Вавилова? Скажи себе честно. Ты боишься не справиться, боишься недоверия и ненависти людей, одиночества. Боишься поддаться мужскому телу и потерять свою сущность, забыть, кем ты была раньше, раствориться в конте Алане Валлиде, стать таким, каким был он. Какие нелепые страхи! Пошли их подальше и живи! Ты никогда не узнаешь, на что способна, пока не попробуешь жить. В конце концов, смерть – это тоже своего рода приключение.
Конт оскалился, в дверь забарабанили, и она распахнулась, впуская внутрь Берта, нагруженного кучей одежды, и рыжую девушку с тазиком и кувшином. Виктория вспомнила, что на ней надет только черный шелковый халат на голое тело, и обрадовалась догадливости Берта.
– Доброе утро, кир Алан, – поклонился слуга. – Я помогу вам одеться. Там у ворот купеческий обоз. Идут от Большого Пальца. Товар привезли на обмен и продажу. Рэй ждет вас.
Ну вот. Началось.
– Сколько человек? Какой товар? – отрывисто спросил Алан, ополаскиваясь над тазом холодной водой, которую лила на ладони рыжая служанка.
– Кир Алан, не гневайтесь! Я сразу к вам поспешил. – Берт бухнулся на колени и склонил голову.
Да что это такое? Виктория как раз набрала в рот густую горьковатую настойку, которая заменяла здесь зубную пасту. Она отлично отбеливала зубы, снимала налет и уничтожала запах изо рта. Но держать ее во рту нужно было долго, поэтому, пока она тщательно полоскала рот, считая до шестидесяти, слуга так и стоял на коленях, склонив голову.
– Берт! – зарычала она раскатистым голосом конта, сплевывая в таз. – Еще раз рухнешь на колени, когда я тут стою перед тобой почти голый и мерзну, будешь… – Виктория задумалась, она не знала, как звучит на местном языке слово «отжиматься», – …будешь упираться руками в пол, пока не рухнешь! А ты брысь отсюда, – повернулась к испуганно всхлипнувшей девушке.
Рыжая служанка пискнула и, подхватив тазик, выбежала из комнаты. Ну и что такого она опять сказала? Виктория подняла глаза к потолку, а затем грозно посмотрела на слугу.
Берт внял и начал споро натягивать на мужчину местную одежду. Рубаха и узкие нижние штаны из тонкого беленого сукна, чулки, которые крепились к штанам завязками, шерстяная приталенная рубашка на шнуровке, черные брюки со штрипками, сверху кожаный доспех, состоящий из панциря и юбки, высокие сапоги.
Картину довершала перевязь с мечом.
– Ну и зачем мне меч? Опираться на него вместо трости? – пробурчал конт по-русски. – Хватит кинжала. Да и доспех лишний, от стрелы не убережет, только вес на ребра. Снимай!
Берт попытался возражать, но конт был непреклонен. Так и пошел на улицу в черной куртке из плотной ткани, напоминающей брезент, с одним кинжалом на поясе.
– Рэй будет ругаться, – выдвинул Берт последний довод, открывая перед контом дверь.
Виктория про себя усмехнулась. «Знал бы ты, мальчик, что для меня меч – это просто железная палка». А вот кинжалом она пользоваться умеет… Точнее, умела, …Лук или арбалет тоже знакомые предметы, но меч… А ведь придется как-то объяснять Рэю, отчего конт вдруг забыл, с какой стороны браться за оружие. Вся надежда оставалась на память тела.
Они вышли в коридор, моментально признанный Викторией шедевром минимализма – голые каменные стены, все украшение которых состояло из редких факелов и застывших у дверей воинов. Один из них распахнул перед контом дверь, ведущую в маленькую комнату, из которой слуга с господином попали на каменную винтовую лестницу. Виктория обратила внимание на массивную дверь, ее при необходимости можно будет укрепить толстым дубовым брусом и запереть на железные засовы, перекрывая доступ с лестницы в жилые помещения. В случае нападения на донжон это даст преимущество обороняющимся. Потому что выбить такую дверь, находясь в помещении три на три метра, весьма проблематично. Правда, и защитники попадали в ловушку.
– Берт, напомни, сколько этажей в донжоне? – поинтересовался конт, когда они спускались вниз.
Половину слов пришлось показывать знаками, все же словарный запас был пока невелик. Хорошо, что часть слов звучала схоже с чешскими, чем Виктория беззастенчиво пользовалась, выясняя таким образом у Берта значение того или иного слова.
– Подвал с колодцем и тюрьмой, потом хозяйственный этаж, там располагается и казарма стражи, на втором хозяйские спальни, на третьем гостевые комнаты, а выше никто не живет, – начал загибать пальцы Берт. – Туда в случае нападения Рэй лучников ставит.
Они вышли на улицу. Конт с удовольствием втянул по-ночному прохладный, пахнущий солью воздух. Небо только начало светлеть, везде лежали тени, слегка разгоняемые неровным светом факелов. Через распахнутые ворота во двор въезжали груженые телеги. Со всех сторон раздавались крики, ржание, вой тау, свистели кнуты, скрипели колеса, и над всей этой какофонией летел чистый голос петуха, поющего гимн новому дню.
– Телеги на задний двор! Лошадей в загон! Рабов запереть в сарае! Да пошевеливайтесь, духовское отродье, чтоб вас Вадий прибрал!
– Кто видел братьев Искореняющих? Их наш ксен разыскивает!
– Куда прешь?
– Разворачивай, разворачивай!
– Поторапливайтесь, выскребыши темного!
– Где капитан? Сколько подати брать с купцов за проезд?
Да уж. Весело. Виктория с любопытством осмотрелась. Ого! Да это целая деревня за высокими стенами. Большая территория была отгорожена массивной крепостной стеной, упирающейся в нависающие над замком отвесные скалы. Сам замок представлял собой квадратный донжон, возле которого они сейчас стояли, и пристроенное к нему двухэтажное здание. Над крепостной стеной, недалеко от ворот, возносилась ввысь темная сторожевая башня, на десятки метров возвышавшаяся над остальными строениями. Выложенный камнями двор сейчас напоминал суетливую базарную площадь. Вдоль скал располагались хозяйственные постройки, загоны для скота, каменные дома различной высоты, покрытые рыжей черепицей. От одного из них плыл щекочущий ноздри запах свежего хлеба. Все добротное, без излишков, построено основательно и надолго. Чуть в стороне, в окружении роскошного цветника, видного даже в предрассветном полумраке, гордо сверкал остроконечной крышей небольшой круглый дом. Храм. Интересно, Взывающий там и спит?
– Доброе утро, кир Алан, – раздался за спиной вкрадчивый голос ксена.
«Помяни черта», – подумала Виктория, медленно поворачиваясь к улыбающемуся мужчине. Что-то он сегодня слишком добр, это явно неспроста.
– Доброе утро, брат Взывающий. Как спалось, кошмары не беспокоили?
– Вы не снились, – не удержался от ответной шпильки ксен. – С обозом следуют Искореняющие, я взял на себя смелость пригласить братьев к утренней трапезе.
У Виктории неприятно кольнуло под ложечкой. Что здесь делает местная инквизиция? Но она взяла себя в руки.
– С удовольствием с ними пообщаюсь.
– Я в этом не сомневаюсь. Думаю, ни один из братьев не откажется принять у вас тайну исповеди, – злорадно добавил ксен. – А затем мы с великой радостью отслужим совместную мессу за ваше счастливое выздоровление. – «Либо за упокой твоей души», – читалось в глазах Взывающего. – Вы ведь придете сегодня к службе?
– Несомненно. Но впредь, ксен, не проявляй… – Виктория хотела сказать «инициативы», но этого слова в ее словарном запасе пока не было, – спешки, она наказуема, – с угрозой в густом мужском голосе закончила она.
– Кир Алан! – Раскатистый бас Рэя предотвратил начинающийся скандал. – Брат Взывающий, благослови на день счастливый! – Гигант низко склонился перед ксеном, и Виктория еще раз подивилась его росту. – Ты бы, Турид, чем без дела стоять, братьев Искореняющих в мыльню отвел. У них телеги в грязи завязли у Большого Пальца, всем тянуть пришлось, так ксены нынче как духи Вадия чумазые, – хохотнул он. – Берт, проводи, а мы пока с киром Аланом наедине дела порешаем.
Взывающий бросил на него сердитый взгляд, но промолчал, развернулся и стремительно направился следом за Бертом.
– Как у тебя получается им командовать? – с уважением в голосе поинтересовался Алан у Рэя.
– Да кто в своем уме будет спорить с тем, кому подчиняются воины? – искренне удивился Рэй, запрыгивая на большой валун. – А вот объясните мне, господин мой, какого … вы без меча? Меч – это символ дворянина, это честь на кончике клинка, это ваша доблесть и отвага… – Конт закатил глаза, и Рэй понял, что бесполезно взывать к человеку с таким выражением лица. Капитан покачал укоризненно головой, прижал ладони рупором ко рту и заорал. Да так, что Алан отшатнулся. Низкий бас Рэя рикошетом ударился в скалы, отразился от них и вернулся стократ усиленным. – Всем собраться и приветствовать нового конта Валлида, нашего хозяина и защитника!
– Да что же ты так орешь, – затряс пальцем в ухе конт. – Так и до обвала докричаться можно.
– Не, – беззаботно махнул рукой великан. – Нечему тут обваливаться. С окружных скал все камни на постройку замка снесли.
Он протянул толстую золотую цепь, на которой висел большой, размером с пачку сигарет, пятиугольник с изображением двух скрещенных ключей.
– Вот, наденьте, чтобы люди видели, кто теперь в Крови хозяин.
Виктория взвесила цепь на большой мужской ладони. Тяжелая. Она улыбнулась и надела символ власти на шею, поверх куртки. Выглядело смешно, такая дорогая вещь украшает стеганую телогрейку, но Рэй не смеялся, и женщина тоже смолчала, проникшись торжественностью момента.
Во дворе перед донжоном начали собираться люди. Воины – Виктория насчитала двадцать девять человек – выстроились неровной шеренгой, рядом с ними угрюмой толпой стояли слуги. Среди них выделялась высокая крепкая женщина с большой грудью, вызывающе торчащей из глубокого полукруглого выреза. Она стояла, скрестив руки на груди, и смотрела на конта с открытой неприязнью. Поверх платья на ней был надет белый передник с множеством кармашков. К ней жались три молодых женщины в таких же передниках и белых платках, надвинутых на глаза. Возле них крутился Берт. Отдельно от всех стояла друида. От ее внимательного взгляда стало не по себе. Рабы под охраной двух воинов стояли позади всех. Их было много. Больше, чем слуг. Мужчины, женщины, дети. Не было только стариков. У всех одинаковые серые одежды без поясов и одинаковое выражение глаз. Страх.
– Конт Сани Валлид погиб, да здравствует конт Алан Валлид! – гаркнул Рэй.
– Здравия! Здравия! Здравия! – прокричали в ответ, как показалось Виктории, – без особого энтузиазма.
– Замок Кровь приветствует нового хозяина и клянется служить ему до последней капли крови!
– Клянемся! Клянемся! Клянемся!
– Слово конта! – крикнул кто-то из воинов.
Рэй легко подтолкнул конта к камню. В первый момент Виктория стушевалась под взглядами множества глаз, но быстро сумела взять себя в руки.
– Я принимаю вашу клятву и со своей стороны обещаю заботиться о замке и о своих людях.
Судя по довольному лицу Рэя, ей удалось не напортачить. На том и разошлись. Тем временем начало светать, рабы затушили факелы, и теперь весь двор тонул в легкой дымке, придающей всему некую летучесть. Исчезли резкие и грубые очертания массивных строений, казалось, все вокруг на мгновение замерло в ожидании первых лучей солнца, вот-вот готового появиться из-за гор.
– Рэй, а откуда у замка такое название? – полюбопытствовал Алан, когда народ вернулся к своим делам.
– Ваш батюшка говаривал, что враги умоются кровью, пытаясь взять этот замок.
– И зальются слезами, – кивнул конт.
– Вы помните? Именно так и говорил старый конт. Он хотел назвать замок «Кровавые Слезы», но контесса его отговорила. Но есть еще одна причина. Неужели вы не помните?
Конт отрицательно покачал головой.
– Тогда нужно немного подождать.
Виктория смотрела на группу бородатых мужиков в сопровождении троих детей, неторопливо направляющихся в их сторону. Рэй свистнул. Спустя несколько минут к ним присоединился воин, приведший двух мальчишек-рабов лет по двенадцать, вся одежда которых состояла из драных штанов и широких кожаных ошейников с петлями для цепей. Виктория с удивлением на них посмотрела.
– Что вы здесь делаете?
– Так там дети, – ответил за рабов воин. – А вы терпеть не можете детей, господин.
– Это мальчики для битья, кир, – напомнил ему Рэй. – Вы же не будете лупить детей торговых партнеров.
– А я должна их лупить? – растерялась Виктория, не сразу поняв, о чем вообще речь.
Рэй посмотрел на конта с подозрением. О черт! Она сказала о себе в женском роде? Как не повезло ксену, что он этого не услышал! Вот и был бы у святоши повод обвинить конта в одержимости. Нет, надо прекращать думать о себе как о женщине. Сейчас она мужчина и вести себя должна соответственно.
– Обычно вы так и делаете, кир, – усмехнулся Рэй, протягивая плетку с утяжеленным концом. Виктория машинально ее взяла.
Да этим можно взрослому человеку спину рассечь, не говоря о худом подростке! Она повернулась к мальчишкам, под ее взглядом дети сжались, а у женщины душа зашлась в немом крике. Один из пареньков был так похож на ее среднего сына в детстве, что горло перехватило. Такие же непослушные вихры на макушке, льняные волосы, конопатый нос. И такой же колючий взгляд голубых глаз из-под белых выгоревших бровей. Даже пальцы на ногах точно такие же, как у ее Саньки. Не понимая, что делает, она уронила плетку, упала перед пареньком на колени и прижала его к себе. Как там ее мальчики? Ребенок испуганно дернулся, а по щеке конта потекла слеза.
Плохо! Как же ей плохо! Это невозможно вытравить из сердца, как невозможно не помнить, не любить. Она бы сошла с ума, если бы ее сыновья сейчас были детьми. А так они взрослые, самостоятельные люди, они не пропадут. С ними рядом любящие женщины. Мужчины у нее дружные, не оставят друг друга и отца. Нужно взять себя в руки. Нужно жить здесь и сейчас и спасти хотя бы этих мальчишек от таких, каким был виконт Валлид.
Конт медленно отстранился от перепуганного ребенка, тяжело поднялся на ноги.
– Все в порядке, Рэй. Просто слабость.
– Интересно, какого рода эта слабость? – раздался ехидный голос ксена, и он гордо прошествовал мимо в сопровождении двух молчаливых монахов с низко надвинутыми на лица капюшонами. – В храм нужно чаще ходить, тогда и такой слабости не будет.
Виктория хотела ответить, но ксены уже скрылись за углом сарая, и последнее слово осталось за Взывающим.
– Головокружение, видать, у вас, господин мой, от свежего воздуха. Столько лежал в духоте без движения на одном бульоне, откуда тут силам взяться. Мясо надо есть и хлеб, и вино пить, чтобы кровь обновлялась, – бубнил Рэй, делая вслед ксенам обережный знак Вадия, – а вместо этого бегаете по улице почти голый. Вот уж получит у меня этот разгильдяй Берт… А вам еще наследника делать, вдруг что важное застудите…
– Рэй, не начинай, – простонал конт, едва сдерживая смех. – Нормально все со мной. Не суетись.
Старый нянька не поверил и развил бурную деятельность. Послал мальчишек за табуретом и водой, заставил конта сесть, выпить кислого вина из глиняной фляжки, которая висела у него на поясе, и сам к ней щедро приложился. Зачем-то пощупал лоб, покачал головой. Затем окинул подозрительным взглядом перепуганных рабов, задержавшись на их лицах, лукаво поглядывая из-под кустистых светлых бровей, поинтересовался:
– Господин мой, а чем это перед вами Берт провинился, что вы его пообещали поставить раком и драть, пока он сознание не потеряет?
– Что? Кто тебе такую чушь сказал? – взвился конт.
– Рыжая Эльса на кухне рассказывала. Мол, сама слышала, как хозяин грозился, что поставит Берта руками в пол, ну и заставит…
– Идиотка! – зарычал конт, в то время как Рэй громогласно расхохотался. – Тьфу на тебя! – Не удивительно, что ксен грязные намеки делает, видать, тоже наслушался этой балаболки. – Прикажи ввалить дуре по заднице, чтобы сплетни не разносила. Вот так и сделают голубым, – едва слышно пробормотал он себе под нос.
Купцы почтительно ждали в сторонке, пока конт соизволит обратить на них внимание. А Виктория глянула в их сторону и задала давно мучавший ее вопрос:
– Рэй, кто заведует замковым хозяйством, казной, слугами?
– До сих пор ваш батюшка сам этим занимался. А пока вы лежали в беспамятстве, Нанни, Райка да я делами ворочали.
– А контесса Литина?
– Что вы, кир Алан! – Рэй достал откуда-то морковку, вытер ее о штаны и протянул конту. – Как можно обременять госпожу такими вопросами?
– А разве это не главная забота хозяйки – следить за порядком в своем доме? – Конт отрицательно помотал головой, отказываясь от угощения. Рэй философски пожал плечами и засунул источник каротина в рот. – Ладно, с женой я сам поговорю, – вздохнул Алан, – а ты разберись с купцами, и жду вас с отчетами. И еще… Золото у нас есть?
Виктория замерла. Вот сейчас и окажется, что Кровь перезаложена десять раз, кредиторы стоят у порога, а сегодня утром зарезали последнего петуха. Однако Рэй беспечно махнул рукой.
– И злато, и сребро, и медь. Пока хватает. Тратить их здесь, на фронтире, все равно некуда.
Ну это она быстро исправит. Были бы деньги, а куда их потратить, всегда найдется. Виктория довольно улыбнулась. Рэй махнул рукой купцам и, подозвав свистом тау пегого окраса, дремлющую у порога, направился к телегам.
Конт повернулся к мальчишкам.
– Как вас звать?
– Я Ольт, а это Тур, он немой, – ответил один из них.
Значит, Тур. Вихрастый голубоглазый паренек. Хоть бы не назвать его Санькой. Смотрит внимательно, без страха, но с какой-то обреченной тоской.
– Он слышит? – поинтересовался конт.
– Слышит, – буркнул Ольт, глядя в землю. – Он нормальным родился, это хозяин ему язык отрезал.
– Я? – с ужасом прошептал конт.
Виктория совершенно этому не удивилась бы, столько сегодня узнала «интересного» о реципиенте, что, попадись он ей в руки, разорвала бы на мелкие клочки.
– Не, предыдущий, – хмуро сообщил паренек. – Его уже без языка купили.
Честно говоря, Виктория почувствовала огромное облегчение. Как бы она смогла жить среди этих людей, окажись причастной к этому ужасному поступку, женщина даже не представляла. «Нужно проверить тюрьму, – мелькнула в голове мысль. – Обязательно. Сегодня же».
– Хозяин изверг был, – помолчав мгновение, словно собравшись с духом, выпалил Ольт.
– Ты как разговариваешь? – Воин шагнул вперед и влепил мальчишке звонкую затрещину, от которой тот свалился на землю.
В то же мгновение мужчина отлетел в сторону, буквально снесенный мощным ударом в челюсть. Виктория с удивлением посмотрела на свой кулак. Нифигасе, как говорил ее младшенький. Ну и силища! Пожалуй, ей начинает нравиться это тело!
– Не сметь бить детей! – рявкнула она воину, на скуле которого наливалось синевой красное пятно. – А ты не дерзи! – повернулась к мальчишке, с восторгом и злорадством смотревшему на стражника. – Иначе будешь вместе с Бертом упираться руками в пол, – добавила угрожающе.
Виктория знала, что баловать детей нельзя, они сразу почуют слабину и сядут на шею моментально, а этого нам не надо. Но и издеваться над детьми она не позволит.
– Тур, приведи ко мне Берта. А ты, Ольт, собери всех детей. Да оденьтесь и снимите эти… украшения.
Рэй, услышав шум, повернул голову, готовясь бежать спасать своего воина от гнева воспитанника, но, увидев, что конт не собирается сдирать с чем-то расстроившего его стражника шкуру, расслабился. Странный какой-то Алан. Словно подменили. Как очнулся, ни разу девок не потребовал, в пыточную не спускался, вина хмельного почти не пил. Грамоту освоил, хотя раньше его заставить не могли. И сам сдержанный стал, внимательный. Неужто на него так ответственность повлияла? Раньше ведь кем он являлся? Вторым после папаши. Как старый конт скажет, так и будет. Вот и бесился, подчиняться-то с детства не любил. А сейчас все принадлежало ему. Он полноправный хозяин Крови, да еще узнал, что может претендовать на трон. Наверное, это изменило парня. Обязательства перед людьми и богами заставляют думать. Это Рэй знал по себе. Еще бы наследника рода Валлидов дождаться, и можно помирать спокойно. «Выполнил я твой наказ, кирена Ксана. Вырастил твоего сына. Ты уж прости, если что не так. При встрече выскажешь, госпожа моя драгоценная».
Детей было немного. Всего восемь человек. Две девочки, остальные мальчишки. Ольт и Тур оказались старшими. Четырнадцатилетние уже считались взрослыми, и Ольт их не приглашал. Еще двое пареньков погнали лошадей в ночное. Дети выстроились перед сидящим на камне у скалы контом, испуганно поглядывая на воина, стоящего рядом. Одна девочка, крепко ухватившись за рубашку Ольта, едва сдерживала рыдания. Тур стоял чуть в сторонке от всех. Честно говоря, Виктория ожидала худшего. Она видела в своей жизни рабов. Приходилось. И очень боялась встретить изможденных, забитых детей с мертвыми глазами. Этих еще можно было спасти.
– Привет. Я вот тут подумал, что мне нужны будут в будущем образованные слуги. Хочу, чтобы вас учили грамоте.
Конт замолчал. Дети испуганно переглядывались, лишь Ольт, который, судя по всему, был заводилой, несмело спросил:
– Это чтобы продать нас дороже?
– Нет. Это чтобы меня окружали умные люди. Я обещаю, что никого из вас продавать не буду, если и вы мне пообещаете.
Тут девочка, которая до сих пор едва сдерживала всхлипы, не выдержала и разрыдалась в голос, захлебываясь слезами и воздухом, подвывая и зажимая рот ладошками.
– Ее мать была одержима духами Вадия. Искореняющие ее забрали, – буркнул Ольт, прижимая девочку к себе. – Сожгли ее. За то, что читать умела, – совсем тихо прошептал он, гладя подругу по голове.
И что сказать этим детям? Кто вернет маленькой рабыне мать? Кто вернет им веру в людей? Как они могут поверить конту Валлиду, олицетворяющему в их глазах все худшее, что есть в людях? Это будет сложнее всего – завоевать доверие детей. Взрослые могут приспособиться, схитрить, соврать, притвориться, но дети чисты изначально, они чувствуют фальшь. И если они поверят, их нельзя будет подвести. Дети никогда не простят и не поймут. Конт Валлид протянул руки.
– Иди ко мне, малышка. Иди, не бойся.
Девочка вцепилась в Ольта и замотала головой. И тогда Тур, до сих пор внимательно, без тени улыбки наблюдавший за контом, сделал то, чего от него никто не ожидал. Он подошел к девочке, взял ее за руку и подвел к сидящему мужчине. Твердо посмотрел в глаза конту. Викторию словно молнией пронзило, настолько недетским был этот строгий взгляд. Паренек долго вглядывался в серые глаза, а потом чуть-чуть улыбнулся и вложил маленькую ручку заплаканной девочки в большую ладонь хмурого мужчины. Конт кивнул ему, Тур тихонько отошел и вновь встал в сторонке от остальных детей.
– Малышка, смотри на меня, – тихонько произнесла Виктория, поглаживая девочку по голове. – Все то, что с тобой случилось, было в прошлом. Я не могу вернуть твою маму, но сейчас она смотрит на тебя с небес и гордится своей девочкой. Помни ее, и она, где бы ни была, будет помнить тебя. – Девчушка всхлипнула, затихла, уткнулась взглядом в землю, лишь изредка вздрагивали худенькие плечики. Совсем малышка, лет семь, не старше.
– Крамольные речи говорите, кир Алан, – раздался тихий голос, и один из братьев Искореняющих вышел из-за угла сарая. – Одержимая гниет в нижнем мире и никак не может смотреть с небес. Черви пожирают ее плоть, злобные птицы выклевывают глаза, и мука сия на радость Вадию длится вечно.
– Не слушай его, – шепнул на ухо девочке конт, – он все перепутал. Я клянусь, – возвысил он голос, – что никто в замке Кровь больше не будет продан, если он сам этого не захочет. Вы принадлежите мне – конту Алану Валлиду, а я своих не бросаю. А вы подумайте над моим предложением, завтра мы вновь соберемся, и вы расскажете, что решили. А теперь – кыш!
Дети исчезли моментально, только Тур на секунду задержался и бросил на конта странный взгляд. Виктории показалось, что в нем мелькнула надежда, мелькнула и погасла.
А кто говорил, что будет просто? Никто.
– Когда вы были на исповеди, кир Алан? – мягко произнес приезжий ксен.
– Не помню, брат Искореняющий. После удара по голове у меня сплошные провалы в памяти.
– Откуда вам известно, куда попадают после смерти души?
– А разве это тайна? Мне отец рассказывал! – прости, старый конт, но ты умер, а нам еще пожить охота.
– А он откуда об этом узнал?
– А что, это секрет?
– Для служителей Ирия – нет, но дворяне обычно не интересуются такими вопросами.
– Как же вам удается держать людей в повиновении?
– Храм должен нести в массы веру, а не запугивать прихожан.
– Ой, не рассказывайте мне сказки, брат Искореняющий, – усмехнулся конт Валлид, опираясь спиной о камень. Солнце как раз появилось из-за гор и теперь отражалось от красной скалы, наполняя двор бликами рубинового цвета, казалось, что замок залит кровью. Вот о чем говорил Рэй. Красиво. – Если народ не пугать муками мира Вадия и не обещать блага мира Ирия, то чем его можно удержать в рамках заповедей божиих?
– А в уважение и любовь к богу вы уже не верите? – Ксену было явно любопытно общаться с контом.
– Не верю, брат Искореняющий. Вот такой я… неверующий… – интересно, как звучит на местном языке «скептик»? Словарного запаса не хватало катастрофически. – Люди должны заблуждаться и бояться, тогда есть шанс заставить их делать то, что вам нужно.
– У вас интересный взгляд на веру, кир Алан. Я бы с удовольствием продолжил нашу беседу в более располагающей обстановке.
– Надеюсь, не в моей пыточной? – двояко пошутил конт.
– О нет. Пока нет, – кротко улыбнулся ксен. Капюшон скрывал его лицо, и можно было увидеть лишь губы и овал выбритого подбородка.
Риторику Виктория Викторовна изучала в университете и могла часами беседовать ни о чем. Очень полезная привычка, между прочим. Не раз выручала в жизни. Так что поговорим. Языком молоть – не мешки ворочать. Да и что жители этого мира могут противопоставить знаниями землянки двадцать первого века? Неужели не отбрешется? Да запросто! Нравы здесь просты, люди незамысловаты, и вряд ли кого-то всерьез удивит поведение конта. Особенно после ранения. Какой спрос с больного на голову человека? Не сожгут же его на костре за небольшие отклонения от нормы?
Виктория про себя самодовольно усмехнулась, еще не зная, как же сильно она ошибается.
Раздался скрип и шум катящейся по склону гальки. Женщина подняла голову. Прямо на нее летел камень. Большой. Очень большой. Огромный. И кто утверждал, что здесь нет обвалов? Виктория метнулась в сторону, но не рассчитала размеров нынешнего тела, камень слегка задел плечо, и она упала, зацепившись о неровность на земле. Вздохнув с облегчением, начала подниматься, не подумав, что камень может быть не один. По пути булыжник прихватил с собой в полет несколько голышей поменьше, они с легким шорохом россыпью слетели со скалы, и один из них хорошенько ударил по многострадальной голове конта. Дьявол!
– Убили! Убили! Искореняющий убил господина! – еще услышала она вопль рыжей Эльсы. Голос девицы звучал подозрительно радостно, и Виктории захотелось треснуть эту шумную занозу чем-нибудь тяжелым, но день исчез, наступила беззвездная ночь.
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Практическая психология. Конт (Ирина Успенская, 2015) предоставлен нашим книжным партнёром -
Книга неплохая. Читать было довольно интересно, но в своей домашней библиотеке я её не оставлю. Просто не моё.
Скажу о паре мелочей, которые мне не понравились. Сразу оттолкнуло начало: главная героиня умирает и представители Высших Сил отправляют её душу в другой мир, да ещё и в тело мужчины. Завязка вроде бы интересная, но... Одно дело, если бы они сделали это потому, что им захотелось поиграть с человеческой душой (понять можно - тысячелетия одной и той же рутины, все людские порывы, склонности и грехи давно набили оскомину, всё повторялось не раз и не два, ску-у-чно!!!). Или если бы посредством "засланного казачка" и своей привязкой к нему они готовили проникновение родных ангелов и чертей в чужой мир с чужими богами... Но!!! Основным мотивом их поступка (хотя в начале и мелькает пара слов об Игре) служит то, что (внимание!) в Чистилище ни ангелы, ни черти не смогли справиться с одной энергичной женщиной! Она там навела такого шороху, что начальству пришлось успокоительное вёдрами пить! Сразу хочется задать вопрос "тёмной стороне": "Вот интересно, а как вы с настоящими преступниками у себя в аду справляетесь, если не смогли приструнить одну женщину, пусть и излишне энергичную? Вас давно на профпригодность проверяли?"
Ещё не понравилось то, что вместо того, чтобы бороться за душу человека чёрт с ангелом принялись отфутболивать её друг другу в надежде, что старый противник возьмёт на себя эту головную боль. Ладно. Допустим. Привыкли к тысячелетиям мирной и спокойной жизни, а тут проблемка нарисовалась. Вот и хотят, чтобы она исчезла, поэтому, раз сбагрить её не получилось, отправляют вообще в третий мир. Но, дорогие мои, что же творится в вашем Чистилище, раз обычный человек смог настолько всколыхнуть это застоявшееся болото?
В конце книги представитель ада становится больше похож на себя: с обманами, с непростым выбором и предложением сделки. Даже какая-то борьба с ангелом завязывается за душу главной героини и её выбор (ангел с его доводами совершенно не впечатлил!). Но теперь претензия уже к Небесам. У вас должно быть всё предельно ясно и чётко, и никаких ошибок не может быть по определению: не земной суд всё-таки! А то как-то легковесно прозвучало: произошла ошибка, просим пожаловать в рай...и ждёт вашу душу счастье и встреча с родными... Это, конечно, придаёт книге дополнительную интригу, мол, ещё не всё кончено, поборемся за душу (и появляется надежда, что у ангела или хотя бы у чёрта с самого начала были коварные планы насчёт героини и обмана соперника в борьбе за её душу, а то в начале книги наши Высшие Силы выглядели откровенно жалко). Однако впечатление уже совсем не то. Эти места в книге не понравились. Обидно за наших ангелов и чертей: скучные личности получились.
Ещё не понравилось то, что у попавшей в средневековый мир героини очень уж полезные умения: и на лошади она ездить умеет, и стреляет из лука как Робин Гуд. Хотя такое допущение можно сделать: дама энергичная, любит физические упражнения и за свою жизнь могла перепробовать многое... Ладно, допустим. Однако опять возникает одно "но". Судя по воспоминаниям, главная героиня много лет служила. И где приобретенный опыт, логика, где самодисциплина? Неужели служба ничего ей не дала, кроме физических навыков (типа умения проходить полосу препятствий или обращаться с ножами)? Обидно. К тому же, на главную героиню объявлена охота, покушения следуют одно за другим, но она, вместо того, чтобы применить свой опыт из другого мира и попытаться разобраться, спокойно выезжает из защищенного замка в сопровождении всего лишь парочки охранников, да ещё берёт с собой детей (конечно, никто не застрахован от ошибок, но хочу напомнить, что дамочка много лет служила и должна быть профессионалом). Лишь когда она попадает в плен, то понимает, что сделала явно что-то не то. Но тут же находит оправдание в том, что во всём виновато тело, в которое она попала, это оно на неё так плохо влияет, и в дальнейшем она исправится! Хотелось бы верить... И ещё одно. Главной героине очень повезло в том, что она попала в тело одного из правителей этого мира. Иначе бы её ждала очень печальная судьба. Если бы она не была знатным контом, обладающим абсолютной полнотой власти, стал бы ей кто-нибудь подчиняться? Стал бы кто-то вообще её слушать? Сомневаюсь... И вот это несоответствие немного царапает. Она, конечно, приспосабливается к новому миру и к своему новому телу, но вот характер... Где её особенная энергичность и сила воли? Неужели это та самая женщина, что сумела "построить" и ангелов, и чертей? Может быть, просто притаилась до времени? Приспосабливается к новым обстоятельствам, а потом всем покажет? Возможно.
Повторю: книга не плохая и её довольно интересно читать. Но перечитывать что-то не хочется.
Отзыв на на роман «Конт» Ирины Успенской
Мне нравится, что «Конт» не относится к гендерной литературе. В нем много приключений и мало розовых соплей, зато немало внимания уделено человеческой психологии. Эта книга напомнила мне те, которыми и мальчишки и девчонки зачитывались в детстве. Если вы любили «Остров сокровищ» или «Капитана Блада» вам сюда.
О чем эта книга? О попаданке …
Прямо со смертного одра Виктория отправляется в средневековье. Только нет, ей не шестнадцать, а целых пятьдесят. Ума и силы воли героине не занимать: Виктория воспитала трех сыновей и даже тот свет поставила на уши.
Ей повезло, она стала не простой служанкой, а аристократкой, то есть нет… Душа Виктроии заняла тело Алана Валлида, местного Конта. За минутку до этого он успел хладнокровно замочить отца, чтобы захватить власть.
К счастью, авторитета Алана хватило, чтобы держать в узде подопечных, чтобы не обращали внимания на странности нового конта после болезни. Прошлый Алан пытал, изнасиловал или мучил для развлечения. Во всем, оказывается, бывают свои преимущества. По крайней мере Виктория смогла спокойно передохнуть. Примерно две минутки.
Обратная сторона жестокости прошлого конта дала о себе знать. Не успела Виктория привыкнуть к новому телу, на нее одно за другим организовано три покушения. Только она захотела развернуться с реформами и освободить рабов, как оказывается, что месяц доброты не перечеркнул годы скотского отношения. Бывшие рабы при первой возможности готовы вонзить нож в спину доброго хозяина.
Но подождите! В деревне жгут колдунью, ее Виктория не может спасти, но спасает красавца горца. Его зеленые глаза не дают ей покоя, но что-то местный священник слишком пристально наблюдает за наклонностями нового конта. И жена недовольна… Да, я забыла упомянуть жену размером с кита. Нужно еще как-то избавиться от нее.
Эта книга не даст заскучать. События следуют одни за другими. Виктория ошибается, злится, но ни разу не дает слабину. За ней интересно следить, за нее легко переживать.
Я не могу сказать, что это легкая бездумная книга. Пара моментов заставляют крепко задуматься о темной стороне нашей души, которая великолепно показана в единстве двух братьев-богов: правильного Ирия и плутоватого Вадия. Много сказано и о столкновении женского и мужского в одном теле. Золотой канвой проходит через всю книгу способность преодолеть себя. Героини ничего не дается легко. Она все должна отвоевать своими зубами.
И пусть у «Конта» есть еще и вторая часть, но конец не разочаровал. Есть и судьбоносная битва, и непростой выбор, за который Виктория дорого заплатила. Я, конечно же пойду искать вторую книгу, чтобы еще раз окунуться в этот насыщенный мир, после которого хочется вскочить и начать действовать.
Практическая психология. Конт Ирина Успенская
(Пока оценок нет)
Название: Практическая психология. Конт
О книге «Практическая психология. Конт» Ирина Успенская
Представьте себе, что женщина глубокого бальзаковского возраста вдруг оказывается в теле молодого, сильного и страстного мужчины. В голове не укладывается! Писательница Ирина Успенская считает, что все возможно. Ее книга «Практическая психология. Конт» как раз о таком случае.
Перед вами интригующая, впечатляющая, заставляющая задуматься история. Читать о том, как повезло (или не повезло) пожилой даме понравиться женской половине книголюбов.
Задумка данной истории яркая и сочная. Некая Виктория из нашей реальности дожила до пятидесяти лет, а потом – инфаркт. Помирать еще рано, потому боги решили дать ей второй шанс. Причем в своем теле она уже нажилась и успела всякого наворотить. Брутальная, непростая, долгое время проработавшая в органах, потому много чего знающая и много чего умеющая, в том числе и морду набить, если надо. Потому второй шанс жить ей дали, а вот тело нет. Да и время другое для жизни определили.
И попала наша Виктория в Средневековье в тело опального бастарда – молодого красавчика, до женщин сильно охочего. Что делать? Приспосабливаться к новым реалиям, ибо назад дороги нет.
Ирина Успенская придумала забавную историю, в которой мать троих взрослых сыновей становится 24-летним парнем. А средневековые парни не чета нашим современным. Брутальный, жестокий и невоздержанный. Да еще и незаконнорожденный сын опального короля. Парниша любит сворачивать шеи врагам, убивать всех стоящих на его пути, любить девушек без их спроса. Причем «любит» он их по несколько раз в день. Да, бедная Виктория получила «хорошее» наследство. Теперь приходится играть роль, дабы не раскусили.
Кто знает историю, тому не привыкать к описываемым в книге событиям. Известно, что феодальный строй не отличался гуманностью. Ирина Успенская довольно реалистично описывает все «прелести» рабства, войн, кочевого образа жизни. Главного героя хотят убить, что и не удивительно, учитывая его образ жизни и поведение.
Автор отлично передает атмосферу мира, чувства и переживания персонажей. Есть место кровавым сценам и насилию. Жестокость и страстные сцены наполняют книгу. Главная героиня остается женщиной, запертой в мужском теле. На сколько ее хватит? Узнаете, когда будете читать.
Роман «Практическая психология. Конт» даст вам возможность насладиться прекрасным стилем повествования и увлекательным сюжетом. Отличный вариант для выходного дня!
На нашем сайте о книгах сайт вы можете скачать бесплатно без регистрации или читать онлайн книгу «Практическая психология. Конт» Ирина Успенская в форматах epub, fb2, txt, rtf, pdf для iPad, iPhone, Android и Kindle. Книга подарит вам массу приятных моментов и истинное удовольствие от чтения. Купить полную версию вы можете у нашего партнера. Также, у нас вы найдете последние новости из литературного мира, узнаете биографию любимых авторов. Для начинающих писателей имеется отдельный раздел с полезными советами и рекомендациями, интересными статьями, благодаря которым вы сами сможете попробовать свои силы в литературном мастерстве.
Цитаты из книги «Практическая психология. Конт» Ирина Успенская
В голове у Виктории крутились лишь два слова – маленький, юркий, безумно красивый северный зверек и падшая женщина. Что тут еще можно сказать? Будь она жеребцом, наверное, гордилась бы собой.
